Где можно продать чеки внешпосылторга. Чеки внешпосылторга и внешторгбанка как параллельная валюта ссср - id77. Окончание эпохи «Берёзок»

Че́ки Внешторгба́нка (Банка для внешней торговли СССР) и Внешпосылторга (ранее «сертифика́ты» и «боны») - своеобразная «параллельная валюта», существовавшая в СССР в 1964-1988 годах. Они выпускались в виде банкнот; монет не было (бумажные чеки были даже на 1 копейку). Чеками Внешторгбанка платили зарплату советским гражданам, работавшим за границей: преимущественно специалистам, работавшим по строительным контрактам СССР, а также специалистам (например, преподавателям, врачам и военным советникам) работавшим по контрактам с заграничными государственными и частными учреждениями (госпитали, университеты и т. д.), а также морякам, рядовым работникам посольств и прочим лицам внутри СССР получавшим гонорары или переводы в валюте.
Основной целью введения сертификатов, а позднее чеков ВТБ было стремление советского государства экономить на валютных расходах по зарплате совграждан, особенно в странах с капиталистической экономикой (в которых иначе совработники полностью снимали бы свою зарплату в валюте и всю её тратили на месте), а также снизить приток в страну частного вещевого импорта из неконтролируемых источников. Во время пребывания за границей часть зарплаты загранработников в валюте добровольно (но не более 60 %)* переводилась на счёт во Внешэкономбанке, с которого можно было на месте (обычно через Советника по экономическим вопросам при Посольстве СССР) или по возвращении в СССР получить заранее заказанную сумму в виде сертификатов (позже чеков).

В принципе, некоторые категории загранработников внешнеторговых организаций и дипломаты могли ввозить в СССР и ограниченное количество СКВ, которую были всё же обязаны поменять на сертификаты (чеки) не позже установленного срока, иначе наличие у них валюты тоже считалось незаконным.

Сертификаты (для моряков «боны»), появились в 1964 году. Ранее на третьем этаже ГУМа и в ЦУМе существовала система т. н. «закрытых спецотделов», где загранработникам или их родственникам выдавались заказанные заранее по каталогам вещи. Система была крайне громоздкой и практически не позволяла реализовывать мелкий ширпотреб (например, обменять ботинки на подходящий размербыло невозможно). В результате была внедрена более гибкая система сертификатов Внешэкономбанка. Они существовали трёх типов: «сертификаты с синей полосой» - выплачивались гражданам, работавшим в странах СЭВ (коэффициент зачисления на счёт 1:1); «сертификаты с жёлтой полосой» - выплачивались загранработникам, работавшим в странах с неконвертируемой валютой, то есть в третьем мире, например, Индии, странах Африки и т. д. (коэффициент 4,6:1) и «бесполосые сертификаты» - выплачивались работавшим в странах с СКВ (коэффициент 4,6:1). таким образом
«жёлтополосые» и «бесполосые» сертификаты негласно были физическим аналогом условно-счётного инвалютного «золотого» рубля исполняя квазифункцию «советских червонцев», но в отличие от предшественников, официального хождения в широком обороте не имели и в руках лиц, не могущих подтвердить документально законный источник происхождения, приравнивались к иностранной валюте, владение которой для советских граждан было уголовно наказуемо (ст. 88 УК РСФСР).

Сертификаты и боны (позже чеки) можно было законно отоваривать исключительно всетиспециальных магазинов - «Берёзках», кроме того, их можно было внести в качестве взноса в ЖСК, но лишь по коэффициенту 1:1 к обычному («деревянному») рублю, что также было дополнительной статьёй дохода государства. Суть системы сертификатов состояла в том, что загранработники в разных странах при формально сравнимых величинах окладов (близких к средним по Союзу), реально получали значительно различающиеся по покупательной способности зарплаты. Например, оклад советского переводчика в Индии, составлявший условно 200 руб. фактически в «жёлтополосых сертификатах»
составлял 920 руб., а оклад переводчика, например, в Венгрии, равный 400 руб. в «синеполосых сертификатах» составлял те же 400 руб. Соответственно, в «Берёзке» за сине- и жёлтополосые сертификаты продавали только одежду, ковры, хрусталь и прочий ширпотреб отечественного и СЭВовского производства, но также и автомобили. А за «бесполосые сертификаты» реализовывался ещё и качественный импортный ширпотреб, включая западную аудиотехнику и дефицитные продукты питания. Особенно наглядной была разница в покупательной способности сертификатов на примере легковых автомобилей, так «Волга» ГАЗ-21 стоила 5,5 тыс. руб. в «синеполосых» и только 1,2 тыс. в «бесполосых» и «жёлтополосых»; «Москвич-408», соответственно 4,5 тыс. и около 1,0 тыс., а «Запорожец» - 3,5 тыс. и 700 руб. Такое явное неравенство приводило к накоплению недовольства среди рядовых загранработников и создавало поле для «спекулятивных операций», то есть разменов сертификатов разных типов «между своими», а также «чёрный рынок», действовавший несмотря на строгий запрет на подобные операции (срок до 8 лет по ст. 88 УК РСФСР), где курс сертификатов к «деревянному» рублю составлял в начале 70-х 1:1,5-2 за «синеполосые», 1:6-7 за «жёлтополосые» и 1:8-9 за «бесполосые». Кстати, для высших дипломатических работников (от уровня советника и выше) существовали отдельные сертификаты типа «Д», принимавшиеся к оплате наравне с наличной валютой от иностранцев в параллельной системе валютных магазинов - «Берёзках».

Таким образом в СССР под одной вывеской параллельно существовали две полностью раздельные (чековая и валютная) торговые системы магазинов «Берёзка». Кстати в ряде городов СССР название могло быть иным, например, в Одессе чековые магазины назывались «Каштан», а в Риге - «Дзинтарс». В валютных магазинах, могли законно отовариваться только иностранцы, дипломаты и высшая партийная номенклатура. Рядовые загранработники должны были пользоваться только чековыми «Берёзками», в свою очередь закрытыми для остальных советских граждан, располагавших только советскими рублями.

Большинство рядовых советских загранработников исправно переводили значительную часть своих зарплат за границей на счета Внешэкономба́нка, чему способствовали и строгие таможенные ограничения на ввоз в СССР частными лицами товаров длительного пользования, например, количественно был ограничен ввоз стереосистем и т. д., а также продажа исключительно за чеки таких престижных и дефицитных товаров, как автомобили «Волга». Со значительным расширением в 70-х числа выезжающих за рубеж на работу совграждан и для «упрощения» работы системы «Берёзка» в 1974 году сертификаты всех типов были заменены «чеками Внешторгба́нка» единого образца.

При получении денежных переводов из-за рубежа (например, гонорары за публикуемые на Западе произведения или помощь от живущих за границей родственников) они обязательно проходили через Внешторгбанк и внутри СССР также выдавались чеками, а не в исходной валюте.

Официально чеки на обычные советские рубли не обменивались (могли только засчитываться по курсу 1:1 при взносах за ЖСК или гараж), а курс чёрного рынка составлял от 1:1,5-2 (в конце 70-х) до 1:10 (во второй половине 80-х), что, впрочем, не помешало данному виду «теневого бизнеса» в Москве и Ленинграде к середине 80-х расшириться до массового общественно-экономического явления, а также вызвало к жизни новую криминальную специальность «ломщиков чеков», то есть аферистов, обманывавших загранработников при обмене, методом всучивания им вместо рублёвой наличности «кукол». Так как загранработники и приравненные к ним лица, совершали самим фактом частного обмена уголовное деяние, то жалоб на мошенников в милицию обычно не поступало, к тому же многие приставленные к «Берёзкам» наблюдать за порядком «товарищи» уже сами были в доле у ломщиков.

Эти негативные явления стали известны широкой общественности в эпоху Гласности, вызвав массовую «волну возмущения», не столько фактом существования «Берёзок», сколько разностью в фактической величине оплаты труда «простых бурильщиков в Каракумах и Сахаре». В результате система торговли за наличные чеки в магазинах «Берёзка» была признана номенклатурной верхушкой КПСС и СССР «социально несправедливой» и ликвидирована в 1988 году с целью отвести внимание общественности от номенклатурных «спецраспределителей» и замаскировать общее ухудшение состояния советской торговли после введения «сухого закона». В результате бывшие чековые магазины «Берёзка» перешли на гораздо менее удобную для покупателей систему торговли «по безналу», а вот валютных магазинов «Берёзка» данные изменения не коснулись ни в коей мере, когда оплату за выписанный в магазине товар необходимо было производить непосредственно в банке путём безналичного перевода стоимости товара с личного счёта на счёт магазина (то есть фактически была возрождена система «спецотделов», действовавшая до 1964 года).

Весной 1991 года в СССР был введён «рыночный курс» рубля и одновременно смягчён режим хождения наличной валюты (хотя действие 88 ст. формально не было отменено), появились первые официальные пункты обмена валюты, а в 1993 году чековые счета загранработников во Внешэкономбанке были конвертированы в СКВ.

). Чеками Внешторгбанка платили зарплату советским гражданам, работавшим за границей: преимущественно специалистам, работавшим по строительным контрактам СССР, а также специалистам (например, преподавателям, врачам и военным советникам) работавшим по контрактам с заграничными государственными и частными учреждениями (госпитали, университеты и т.д.), а также морякам, рядовым работникам посольств и прочим лицам внутри СССР, получавшим гонорары или переводы в валюте.

Основной целью введения сертификатов, а позднее чеков ВТБ было стремление Советского государства ограничить валютные расходы по зарплате граждан, работавших за границей (особенно в капстранах, где в противном случае служащие полностью снимали бы свою зарплату в валюте и всю её тратили на месте), а также снизить приток в страну частного вещевого импорта из неконтролируемых источников. Во время пребывания за границей часть зарплаты загранработников в валюте добровольно (но не более 60 %)* переводилась на счёт во Внешэкономбанке, с которого можно было на месте (обычно через советника по экономическим вопросам при Посольстве СССР) или по возвращении в СССР получить заранее заказанную сумму в виде сертификатов (позже - чеков). Некоторые категории загранработников внешнеторговых организаций и дипломаты могли ввозить в СССР и ограниченное количество иностранной валюты, которую они были обязаны конвертировать в сертификаты (чеки) не позже установленного срока, иначе наличие у них валюты тоже считалось незаконным.

Сертификаты (для моряков «боны»), появились в 1964 году. Ранее на третьем этаже ГУМа и в ЦУМе существовала система т.н. «закрытых спецотделов», где загранработникам или их родственникам выдавались заказанные заранее по каталогам вещи. Система была крайне громоздкой и практически не позволяла реализовывать мелкий ширпотреб (например, обменять ботинки на подходящий размер было невозможно). В результате была внедрена более гибкая система сертификатов Внешэкономбанка. Они существовали трёх типов: «сертификаты с синей полосой» - выплачивались гражданам, работавшим в странах СЭВ (коэффициент зачисления на счёт 1:1); «сертификаты с жёлтой полосой» - выплачивались загранработникам, работавшим в странах с неконвертируемой валютой, то есть в третьем мире, например, Индии, странах Африки и т.д. (коэффициент 4,6:1) и «бесполосые сертификаты» - выплачивались работавшим в странах с СКВ (коэффициент 4,6:1). таким образом «жёлтополосые» и «бесполосые» сертификаты негласно были физическим аналогом условно-счётного инвалютного «золотого» рубля, исполняя квазифункцию «советских червонцев», но, в отличие от предшественников, официального хождения в широком обороте не имели и в руках лиц, не могущих подтвердить документально законный источник происхождения, приравнивались к иностранной валюте, владение которой для советских граждан было уголовно наказуемо (ст. 88 УК РСФСР).

Сертификаты и боны (позже чеки) можно было законно отоваривать исключительно в сети специальных магазинов - «Берёзках », кроме того, их можно было внести в качестве взноса в ЖСК, но лишь по коэффициенту 1:1 к обычному рублю, что также было дополнительной статьёй дохода государства. Суть системы сертификатов состояла в том, что загранработники в разных странах при формально сравнимых величинах окладов (близких к средним по Союзу), реально получали значительно различающиеся по покупательной способности зарплаты. Например, оклад советского переводчика в Индии, составлявший условно 200 руб., фактически в «жёлтополосых сертификатах» составлял 920 руб., а оклад переводчика, например, в Венгрии, равный 400 руб. в «синеполосых сертификатах» составлял те же 400 руб. Соответственно, в «Берёзке» за сине- и жёлтополосые сертификаты продавали только одежду, ковры, хрусталь и прочий ширпотреб производства СЭВ, но также и автомобили. А за «бесполосые сертификаты» реализовывался ещё и качественный импортный ширпотреб, включая западную аудиотехнику и дефицитные продукты питания. Особенно наглядной была разница в покупательной способности сертификатов на примере легковых автомобилей, так «Волга» ГАЗ-21 стоила 5,5 тыс. руб. в «синеполосых» и только 1,2 тыс. в «бесполосых» и «жёлтополосых»; «Москвич-408», соответственно 4,5 тыс. и около 1,0 тыс., а «Запорожец» - 3,5 тыс. и 700 руб. Такое явное неравенство приводило к накоплению недовольства среди рядовых загранработников и создавало поле для «спекулятивных операций», то есть разменов сертификатов разных типов «между своими», а также «чёрный рынок», действовавший несмотря на строгий запрет на подобные операции (срок до 8 лет по ст. 88 УК РСФСР), где курс сертификатов к советскому рублю составлял в начале 70-х 1:1,5-2 за «синеполосые», 1:6-7 за «жёлтополосые» и 1:8-9 за «бесполосые». Кстати, для высших дипломатических работников (от уровня советника и выше) существовали отдельные сертификаты типа «Д», принимавшиеся к оплате наравне с наличной валютой от иностранцев в параллельной системе валютных магазинов - «Берёзках ».

Таким образом, в СССР существовали две полностью раздельные (чековая и валютная) торговые системы магазинов (в РСФСР - «Берёзка », в УССР - «Каштан», а в Латвийской ССР - «Дзинтарс»). В валютных магазинах могли законно отовариваться только иностранцы, дипломаты и высшая партийная номенклатура . Рядовые загранработники должны были пользоваться только чековыми «Берёзками», в свою очередь закрытыми для остальных советских граждан, располагавших только советскими рублями.

Большинство рядовых советских загранработников исправно переводили значительную часть своих зарплат за границей на счета Внешэкономба́нка, чему способствовали и строгие таможенные ограничения на ввоз в СССР частными лицами товаров длительного пользования, а также продажа исключительно за чеки таких престижных и дефицитных товаров, как автомобили «Волга». Со значительным расширением в 70-х числа выезжающих за рубеж на работу граждан и для упрощения работы системы «Берёзка», в 1974 году сертификаты всех типов были заменены «чеками Внешторгба́нка» единого образца.

При получении денежных переводов из-за рубежа они обязательно проходили через Внешторгбанк и внутри СССР также выдавались чеками, а не в исходной валюте.

Официально чеки на обычные советские рубли не обменивались (могли только засчитываться по курсу 1:1 при взносах за ЖСК или гараж), а курс чёрного рынка составлял от 1:1,5-2 (в конце 70-х) до 1:10 (во второй половине 80-х), что, впрочем, не помешало данному виду «теневого бизнеса» в Москве и Ленинграде к середине 80-х расшириться до массового общественно-экономического явления, а также вызвало к жизни новую криминальную специальность «ломщиков чеков», то есть аферистов, обманывавших загранработников при обмене, методом всучивания им вместо рублёвой наличности «кукол». Так как загранработники и приравненные к ним лица совершали уголовное деяние, то жалоб на мошенников в милицию обычно не поступало, к тому же многие приставленные к «Берёзкам» наблюдать за порядком «товарищи» уже сами были в доле у ломщиков.

Эти негативные явления стали известны широкой общественности в эпоху гласности, вызвав массовую «волну возмущения», не столько фактом существования «Берёзок», сколько разностью в фактической величине оплаты труда «простых бурильщиков в Каракумах и Сахаре». В результате система торговли за наличные чеки в магазинах «Берёзка» была признана руководством СССР социально несправедливой и ликвидирована в 1988 году с целью отвести внимание общественности от номенклатурных «спецраспределителей» и замаскировать общее ухудшение состояния советской торговли после введения «сухого закона». В результате бывшие чековые магазины «Берёзка» перешли на гораздо менее удобную для покупателей систему торговли «по безналу», а вот валютных магазинов «Берёзка» данные изменения не коснулись ни в коей мере, когда оплату за выписанный в магазине товар необходимо было производить непосредственно в банке путём безналичного перевода стоимости товара с личного счёта на счёт магазина (то есть фактически была возрождена система «спецотделов», действовавшая до 1964 года).

Польский бон

Страны СЭВ

Подобные чеки существовали во всех странах СЭВ , например боны в ЧССР и ПНР , чеки в ГДР и т. д.

Ссылки

Этапы большого пути: от фарцовки до чеков Внешторгбанка СССР

Рубль
Номиналы	· 2 · 3 · 5 · 7,5 · · · 20 · · 40 · 50 · · 200 · 250 · · · 2500 · · 10 000 · 15 000 · 25 000 · 50 000 · 100 000 · 500 000 · 1 000 000 · 5 000 000
В обращении	Абхазия · Белоруссия · Приднестровье · Россия · Южная Осетия
Вышли из обращения	Латвия · Таджикистан
Исторические валюты России	Ассигнационный рубль · Серебряный рубль · Золотой рубль · Совзнак · Червонец · Советский рубль · Павловский рубль · Российский рубль
Рубли 1917-1924 годов	Армянский рубль · Азербайджанский рубль · Грузинский рубль · Закавказский рубль · Бухарский рубль · Донской рубль · Керенки · Кубанский рубль · Одесский рубль · Рубль Северо-западной армии · Рубль Вооружённых Сил Юга России · Рубль Дальневосточной республики · Рубль Северной области · Сибирский рубль · Совзнак · Туркестанский рубль · Харбинский рубль · Царицынский рубль · Митавская марка
Монеты	Екатеринбургский рубль · Сестрорецкий рубль · Константиновский рубль · Свадебный рубль · Платиновые рубли · Копейка
Устаревшие монеты	Полуполушка · Полушка · Деньга · Семишник · Алтын · Пятак · Гривенник · Пятиалтынный · Двугривенный · Полуполтинник · Полтинник · Целковый · Червонец
Разновидности и суррогаты	Ефимок · Угорский золотой · Империал · Полумпериал · Брутовский рубль · Либавский рубль · Ост-рубль · Инвалютный рубль · Чеки Внешторгбанка · Переводной рубль · Уральский франк ·

Чеки Внешпосылторга и Внешторгбанка как параллельная валюта СССР March 9th, 2017

Здравствуйте уважаемые.
Не раз и не два, читая книги про позднее СССР, начиная от Константинова, и заканчивая какими-нибудь совсем низкопробными детективчиками, Вы (как и я), неоднократно наверняка встречали некую валюту, которую сами персонажи называли то чеки, то боны, то сертификаты. Особенно часто встречается упоминание оных в рассказе о наших гражданах, работающих за рубежом. Этими бонами там выдавали зарплату, их копили и их вожделели:-) Даже болезнь развивалась для особо страждущих - "чеканка" называлась.

Смысл этих чеков была в том, чтобы по сути не давать валюту на руки людям, которые могли ее заработать. Этакий суррогат долларов, фунтов и марок:-) Предположим, люди работали где-нибудь в Африке, и им зарплату начисляли в местных деньгах ил валюте. Но на руки не давали, а переводили на счета в этих самых чеках. Скажем, отец моего знакомого, военный летчик, оказывающий интернациональный долг в Мозамбике получал в месяц 1400 чеков Внешпосылторга на счет (мог их снять в СССР) и 6000 метикайш Мозамбика (в советских рублях это около 200 рублей), чтобы там как то жить.

Чеками Внешпосылторга (давайте называть их ВПТ) платили зарплату советским гражданам, работавшим за границей:преподавателям, врачам и военным советникам, а также работавшим по контрактам с заграничными государственными и частными учреждениями (госпитали, университеты и т. д.). Моряки же и рядовые работники посольств иногда получали чеки Внешторгбанка (ВТБ). Чеки ВТБ были гораздо-гораздо менее распространены.

Впервые боны появились в 1965 году и можно было отличать 3 их вида. С синей полосой, с желтой полосой и без полос. Первые выдававались гражданам СССР работающим в странах СЭВ, последние в государствах как третьего мира, таки и развитых капистранах. Разница между ними была в курсе. При синих чеках коэффициент зачисления на счёт был 1:1, а в желтых и бесполосных - 4,6:1. То есть выгодно было работать и получать деньги где-нибудь в Эритрее, нежели в Чехословакии. И это вызывало кучу проблем и недовольства.
Это привело к тому, что в 1974 году было принято решение о введение чеков единого образца. И это сразу успокоило страсти.

Возникает вопрос, зачем и куда нужны были эти самые чеки. Как их можно было потратить. И это интересный вопрос. Дело в том, что по всему Союзу была создана цепочка особых торговых сетей, где эти чеки можно было потратить. В РСФСР такие магазины назывались «Берёзка», в УССР — «Каштан», в Латвийской ССР — «Дзинтарс», а в Азербайджанской ССР — «Чинар». Кроме того были еще магазины «Торгмортранса», некоторые из особых "Военторгов" и фирма "Улыбка". С некоторым ограничениями, через эти организации на чеки можно было получать очень так много "ништяков" и жить вполне сносно. Ну, для примера Вам выдержки из прейскуранта одного из магазинов "Березка"

Ну и естественно можно было брать дефицитные товары - от стиральных машинок и до авто и прекрасно на этом зарабатывать.
Столь интересная штука как чеки вызывало особый интерес на черном рынке. И ввсе не просто так в том же уголовном кодексе РСФСР Продажа и покупка иностранной валюты приравнялась к покупке и продаже сертификатов (чеков) ВПТ, отрезных чеков серии «Д» и «А» (Статья 88 УК РСФСР). Это были серьёзные преступления и наказывались длительными сроками тюремного заключения. Но людей это не останавливало. Система рухнула только в начале 90-х.
Как же выглядили эти чеки, спросите Вы? Ну...там было интересно, что даже копейки были в бумажной форме. В моей небольшой коллекции такая есть. А выглядили они примерно так:

Вот такая вот интересная форма параллельной валюты:-)
Приятного времени суток.

Общеизвестно, каким тяжким бременем для советской экономики в 1979-89 годах были расходы, связанные с участием «ограниченного контингента».

Помимо официальных затрат на Афганистан в той или иной форме, определенное влияние на экономику Советского Союза оказывала и неофициальная афганская и околоафганская экономическая система, сложившаяся в результате пребывания советского воинского контингента в чужой стране.

Здесь надо вспомнить о потоке товаров, хлынувших в Союз с юга. Основная их масса попадала к советским потребителям в чемоданах возвращающихся с необъявленной войны офицеров, солдат и гражданских специалистов или в укромных местах выводимой техники. В свою очередь, в Афганистан в больших количествах совершенно неофициально отправлялись дефицитные там советские товары.

А там, где идет международная торговля, неизбежно возникает и своя валютная система. Опубликованные воспоминания ветеранов необъявленной войны в Афганистане позволяют составить о ней определенное представление.

Пожалуй, наиболее подробно осветил «валютную» сторону афганской войны Алескендер Рамазанов: «Денежное довольствие солдат и сержантов срочной службы в Афганистане было нищенским и колебалось в пределах 20–40 рублей в месяц. Часть этой суммы обменивалась на чеки ВПТ (Внешпосылторга). Несмотря на грозные предупреждения, чек отношения к валюте не имел. Этим суррогатом рубля можно было расплачиваться в магазинах Военторга в 40-й армии либо, до начала 1989 года, на территории СССР в «валютных» магазинах «Березка».

Непостижимым образом при обмене положенной суммы военнослужащему за рубль давали два с половиной чека, а при растратах подотчетных чековых сумм с офицеров взыскивали четыре рубля за чековый рубль – словно в библиотеке при утере книги…

Сущность прояснял «черный рынок» в Союзе, где чек ВПТ стоил около трех с половиной рублей (близко к реальному курсу доллара США, вопреки легенде о «баксе» за шестьдесят советских копеек).

Офицеры и прапорщики, в зависимости от звания, должности, времени службы в ДРА, получали двойной оклад по должности, из которого от 45 до 150 рублей вычиталось и обменивалось на чеки ВПТ. Начисление происходило ежедневно, строго в соответствии с количеством дней пребывания за рубежом. В 1981 году младшие офицеры получали за полный месяц в ДРА около 180 чеков, старшие – 250. К концу афганской кампании этот вид выплат увеличился почти вдвое. На купюрах 100 и 50 чеков ставили номерные печати, по ним можно было, в теории, проследить, откуда он попал к «афганцам» или к «неафганцам» в Союзе: в «Березках» требовали у покупателей удостоверения личности, загранпаспорта, военные билеты – порой и на входе в магазин, не говоря уже о кассе. Не помогало! В борьбе с контрабандистами и спекулянтами на чеках появились широкие красные полосы-лампасы и грозные надписи о специальном назначении для военной торговли. К чудесным свойствам чеков можно отнести следующее: если офицер мог оплатить чеками четверть стоимости «Волги», то ему разрешалось приобретение автомобиля вне очереди.

«Афганцы» любили чеки ВПТ, поскольку их было проще ввозить в СССР и безопаснее расплачиваться с расхитителями военного имущества и социалистической собственности. Избыток афгани (денежная единица Афганистана) у военнослужащего мог вызвать подозрение, а чеки – родные. Накопил! Друзья скинулись!

А еще – чек назначили и отменили! В январе 1989 года, к завершению вывода войск, закрылись магазины «Березка» и чек можно было обменять на советские рубли один к одному у армейских казначеев. Вот такой заменитель валюты!
А поскольку афганские лавочники у советских солдат и офицеров скупали все, что могли продать, то чеков им нужно было много. Представьте их реакцию на отмену чеков!

«Нормальные люди так не делают, – убеждал автора этих строк дукандор Али-Мухаммади из Мазари-Шарифа. – Шах ушел. Дауд ушел – пайса живет. Тараки, Бабрак – все афгани ходят! Какая ваша страна? Отменяла деньги, да?» Панно из краснополосых чеков ВПТ украсило северную стену его дукана. Впрочем, афганцы уже имели урок в 1917 году. Царскими купюрами у них, наверное, и по сей день обклеены сундучки. Значит, не научились…

Что же касается цен на товары широкого потребления в войсковых магазинах – «чекушках», то они примерно соответствовали общесоюзным. В «чекушках» немедленно организовались: «дефицит», выдача товаров по разрешению командира части, ограничение «продажи в одни руки», запреты на продажу определенных товаров солдатам и сержантам и полный «облом» советникам! Тех порой и на территорию частей не пускали.

Витрины и полки «чекушек» были забиты суррогатами фруктовых соков из Югославии, сухим печеньем, леденцами, китайскими мясными консервами. Под «запись» продавались спортивные костюмы, чемоданчики-«дипломаты», магнитофоны из Японии и ФРГ. Роскошью считался лимонад «Зи-зи», который, впрочем, именовали «сиси», с ударением на первый слог, разумеется. К выводу войск, когда на руках военнослужащих скопилась немалая чековая масса, «чекушки» загадочно опустели.

Чековые купюры были 100, 50, 10, 5, 1 рубль и 50, 10, 1 коп. На копейку можно было купить коробок спичек или конверт без марки. После приема в магазине чеки аннулировали (выстригали треугольник по краю).

Во все годы афганской кампании действовало категорическое запрещение на приобретение товаров в местных магазинах (дуканах), а следовательно, все, что было приобретено не в «чекушках», могло быть изъято на «законных основаниях». Офицеров это касалось меньше, а солдата могли вычистить догола перед отправкой домой – в части, на пересыльном пункте или на таможне. Что и совершалось постоянно и повсеместно. Шмон – дело бессмертное!

Но это было мудрое политико-идеологическое решение: как можно что-то толковое привезти из неразвитой страны, которой мы взялись помогать всем, вплоть до плоти и крови? Денежная тема суховато-скуповато отложилась в памяти ветеранов. Далеко не решающий фактор для советского солдата тех времен».

Не совсем только понятно, почему автор датирует закрытие «Березок» январем 1989 года? Обычно упоминается январь 1988-го, а не 1989 года. В первых числах января 1988 года Правительство СССР объявило о ликвидации системы торговли за чеки, в ходе кампании «по борьбе с привилегиями» и «за социальную справедливость». При этом возникли громадные очереди – владельцы чеков пытались любыми способами избавиться от них до даты объявленного закрытия.

А вот с тем, что финансовый фактор не был решающим для советских солдат и офицеров тех времен, нельзя не согласиться. Но их готовность служить своей стране и воевать, где прикажут, в невероятно тяжелых условиях слишком беззастенчиво эксплуатировали.

Волшебная офицерская шапка

Вот описание того, как первый практический урок афганского валютоведения получили недавно прибывшие в Афганистан офицеры, сделанное борттехником вертолета Игорем Фроловым:

«Когда на умолкнувших борттехников начала наваливаться дрема, к борту приблизились два афганских солдата из аэродромной охраны. Просунув головы в дверь, осмотрели салон, заглядывая под лавки.

– Джем, конфет, печени? – спросил высокий.
– Нет ничего, еще не заработали, – развел руками лейтенант Молотилкин.
– Это! – показал один солдат на зимнюю шапку борттехника Ф., лежащую на дополнительном баке.
– А ключи от квартиры? – сказал борттехник Ф.

Вдруг за спиной солдата афганской армии возник чернокудрый капитан Советской армии. Борттехники не слышали, как подъехала «тойота», – она высадила пассажиров у КДП, чтобы два майора познакомились с главным по аэродрому полковником Саттаром, а капитан пошел к бортам.

– Что, честь боишься продать? – спросил он у лейтенанта Ф. – Так честь, она в кокарде, а кокарды-то уже нет. У мужчины, не говоря уже о боевом офицере, должны быть деньги…

Первые дни, пока их не обмундировали, борттехник Ф. ходил в своей серо-голубой офицерской шапке, сняв золотистую кокарду, – на полевой форме не должно быть демаскирующих, блестящих на солнце деталей.

– Нахзми шумо, дуст? – спросил капитан солдата.
– Хуб! – сказал солдат, белозубо улыбаясь русскому великану.

Капитан поднялся в салон, взял шапку борттехника Ф., показал ее солдату:

– Ду хазор?
– Не-е, – замотал головой солдат. – Хазор…
– А как же зима в горах? – сказал капитан. – Вашим братьям-душманам холодно, однако…
– Душман – враг! – улыбаясь, сказал солдат.
– Ладно, брат врага, – сказал Розенквит, – як хазор панч сад! – и он сунул шапку в руки солдату.

Тот сразу надел ее на голову, достал из-за пазухи нетолстую пачку, отслоил несколько купюр и отдал капитану.
Капитан открыл мешочек из оранжевого перкаля, в котором, судя по выпирающим граням, были упакованы пачки афганей, сунул туда деньги солдата, достал из кармана купюру в пятьдесят чеков Внешпосылторга и протянул борттехнику Ф.

– Что это? – пораженный скоростью продажи его шапки спросил борттехник Ф.
– Это первый урок свободного рынка и незаконных валютных операций, – сказал капитан. – Шапка, стоящая в Военторге одиннадцать рублей, к тому же сильно бэушная, продана за полторы тысячи афошек дружественному афганскому воину, для которого теплая вещь зимой нужнее, чем джинсы «Монтана», которые ты сможешь купить в местном дукане за те же полторы тысячи. Чтобы ты понял свой навар, я отдал тебе чеками, по курсу один к тридцати. В Союзе эти полста чеков тебе обменяют возле «Березки» один к трем на 150 рублей, то есть прибыль твоя составит больше тысячи процентов…

– Бред какой-то… – восхищенно сказал борттехник Молотилкин. – Получается, привези я сюда сто таких шапок, в Союзе можно купить «Волгу»?

– «Волгу» можно купить, правильно прокрутив ящик водки, – засмеялся капитан. – Но это вопрос ввоза-вывоза, потом поймете. Кстати, за эти полста чеков здесь можно купить бутылку водки, а в ташкентском аэропорту столько нужно сунуть в паспорте в кассу, чтобы тебе потом за рубли продали билет до дома. Такие вот парадоксы.

Борттехник Ф. был поражен этой простой, но могучей математикой рынка. Правда, его смущало то, что он так беспринципно позволил отдать в чужие руки родную шапку, облитую киселем в столовой, опаленную печкой эскадрильского домика на приамурском аэродроме, прокеросиненную, сколько раз служившую ему подушкой… Он вдруг ощутил, что продал сестру свою меньшую, и ему стало стыдно. И даже страшно – вспомнились бабушкины замечания – «не махай шапкой – голова заболит» или «не бросай шапку где попало – голову забудешь». Уж не знак ли это, что здесь он и оставит свою глупую и жадную голову?

Чтобы отвлечься, он начал думать, как, вернувшись на базу, пойдет в «чекушку», где продавщица Люда по прозвищу Глобус продаст ему блок сигарет «Ява», бутылку вишневой «Донны», пачку печенья, коробку конфет и, наверное, банку крабов. А потом он пойдет в книжный магазин и купит там черный двухтомник Лорки, чтобы, закрывшись после обеда на борту, читать, лежа на скамейке, про луну над Кордовой, курить, стряхивая пепел в открытый иллюминатор и запивая «Донной»…»

На глазах борттехника Ф. зимняя шапка, стоящая в военторге 11 рублей, сильно бэушная (то есть побывшая в употреблении), облитая киселем и прокеросиненная, превратилась в 50 драгоценных чеков. Как совершенно верно заметил капитан-старожил, теплая вещь зимой нужнее, чем джинсы «Монтана». Кто бы в тогдашнем Советском Союзе это понял? Несчастная ободранная шапка – и драгоценная «Монтана». Сколько же драматических историй из-за отсутствия этой самой вожделенной «Монтаны» у парня или девушки происходило в ту пору… И тут шапка как эквивалент «Монтаны». Валютная афганская фантастика, непонятная обычным гражданам СССР.